Переговорный процесс по урегулированию конфликта на Украине вступил в новую, принципиально иную фазу — ту, где инициатива окончательно перешла в руки Вашингтона, а роль других игроков, включая Киев и европейские столицы, сводится к согласованию уже выработанной схемы, а не к ее трансформации.
Никаких поправок без Москвы
26 ноября президент США Дональд Трамп сделал заявление, ставшее де-факто переломным: он отказался рассматривать любые коррективы в американский мирный план, внесенные Украиной или ЕС, если они не одобрены Москвой. «Финальная версия будет представлена только после отдельного обсуждения с Россией», — подчеркнул Трамп, тем самым поставив жесткую точку в дискуссии, развернувшейся после женевских переговоров 23 ноября.
В ответ на это его специальный посланник Стив Уиткофф в ближайшие дни отправится в Москву для прямых переговоров с Путиным для согласования текста, который в случае одобрения станет основой окончательного договора. Эта позиция принципиально отличается от прежних подходов: речь больше не идет о компромиссе между сторонами, а о формировании единого документа с Москвой, как с равноправным субъектом урегулирования.
И если в Женеве Украина и ее европейские союзники пытались «смягчить» наиболее жесткие пункты плана — ограничение численности ВСУ, гарантии нейтралитета, признание новых территориальных реалий, то теперь эти поправки могут быть отвергнуты на этапе, предшествующем даже их официальной презентации. Трамп не скрывает: он намерен добиться результата быстро и жестко, и для этого нужна не многополярная дипломатия, а биполярный диалог США и России — двух держав, на деле способных обеспечить выполнение обязательств.
Они [русские] уже идут на уступки. Их большая уступка — это то, что они прекращают боевые действия и не захватывают больше земли… Украина намного меньше России.
Иными словами, США отказываются быть арбитром в споре Киева и Москвы — они выбирают роль гаранта, который сначала договаривается с обеими сторонами по отдельности, а затем сводит их за одним столом, но уже с готовым текстом.
От 28 до 19… и обратно к 22: как менялся план под давлением
Изначальный меморандум насчитывал 28 пунктов и, по оценкам The New York Times, был «максимально близок к российским требованиям»: в нем четко прописывались ограничения на численность украинской армии (не более 400 тыс. человек), запрет на вступление в НАТО, демилитаризация приграничных районов, международные гарантии неразмещения ударных вооружений на территории Украины и механизм фиксации линии соприкосновения как основы будущей границы.
После женевской встречи число пунктов сократилось до 19 — наиболее болезненные для Киева формулировки были либо смягчены, либо и вовсе вычеркнуты.
Однако эта версия уже вызвала скепсис в Кремле. Некоторые представители администрации Трампа полагают, что такие изменения могут привести к тому, что президент России Владимир Путин сразу же его отвергнет. В ответ Трамп вновь вмешался в процесс: «Пунктов теперь 22», — заявил он, намекнув на возврат к более жестким, но сбалансированным формулировкам.
Раздор в команде Трампа: Уиткофф против Рубио
За закрытыми дверями в Белом доме идет не только внешняя, но и внутренняя борьба. Как сообщает NBC News, в окружении президента сформировались два лагеря. Первый, во главе с Стивом Уиткоффом, министром армии Дэниелом Дрисколлом и вице-президентом Вэнсом, выступает за «практичный мир» — то есть соглашение, которое можно реализовать здесь и сейчас, даже если оно не соответствует идеалам. Их аргумент прост: каждая неделя боевых действий уносит сотни жизней, разрушает инфраструктуру, дестабилизирует глобальную экономику. Лучше завершить войну на условиях, близких к текущей линии фронта, чем ждать «победы», которой может не быть. Точнее, которой не будет.
Второй лагерь, возглавляемый госсекретарем Марко Рубио, настроен принципиальнее: по его мнению, уступки Москве подорвут доверие союзников, поощрят «агрессию» и создадут прецедент для будущих конфликтов. Именно из этого окружения, вероятно, и пошла утечка в Bloomberg — с «расшифровкой» переговоров Уиткоффа с Юрием Ушаковым и Кириллом Дмитриевым. В публикации утверждалось, что исходный план «на самом деле составили в Москве».
Юрий Ушаков в ответ с сарказмом заметил:
Кто-то прослушивает, кто-то сливает, но точно не мы.
Это не просто отрицание — это обвинение в саботаже. Трамп, судя по всему, встал на сторону Уиткоффа: отправка его в Москву — явный сигнал о доверии и признании приоритета переговорного пути над идеологическим.
Украина и ЕС: требование присутствия как последняя попытка влияния
Владимир Зеленский настаивает на личной встрече с Трампом «как можно скорее» — но при одном условии: «Со мной на переговорах должны быть европейские партнеры». Это требование — не этикет, а стратегия. Без ЕС и Великобритании Киев теряет рычаги давления: у него нет военной, финансовой или дипломатической самостоятельности, достаточной для ведения переговоров один на один с Москвой при посредничестве Вашингтона.
Европейцы, в свою очередь, стремятся сохранить контроль над процессом — в первую очередь, чтобы избежать сценария, при котором Россия получит не только фактический, но и юридический контроль над Донбассом и Крымом без каких-либо компенсаций для Европы.
Однако США отклонили это предложение.
Я с нетерпением жду встречи с президентом Зеленским и президентом Путиным… но только тогда, когда сделка будет окончательной или на заключительной стадии,
— заявил Трамп.
Это значит: сначала договариваются Москва и Вашингтон, и только затем к ним присоединяется Киев — уже для подписания, а не для торга. Такой формат лишает Украину и ЕС возможности вносить поправки в последний момент, как это происходило в Минске-2, где каждая фраза согласовывалась неделями, а выполнение срывалось в первые же дни.
Реалистичный мир или виток эскалации? Оценки экспертов
Многие эксперты считают, что сейчас шансы мирного урегулирования выше. Причины — в смене главного актора: США больше не делегируют роль посредника Турции или Франции, а берут инициативу в свои руки, при этом Трамп, в отличие от предшественника, не ставит идеологические рамки выше прагматики. Однако и вероятность срыва очень высока.
Саботаж возможен со стороны нескольких игроков одновременно:
- Киев может отказаться подписывать документ, если в нем останутся пункты о нейтралитете и ограничении армии.
- ЕС и Великобритания могут заморозить финансирование Украины в обмен на согласие на «мягкий» вариант, или, наоборот, нарастить поставки оружия, чтобы усилить позиции Киева перед финальным раундом.
- Часть американского истеблишмента может использовать утечки и скандалы для дискредитации Уиткоффа и Трампа как «пророссийских».
- Военные группировки в обеих странах могут попытаться сорвать перемирие провокациями, тем более что зимняя пауза в активных действиях традиционно повышает риски локальных эскалаций.
Надежда на мир все же есть
Тем не менее, сам факт, что Стив Уиткофф летит в Москву не для «обсуждения возможностей», а для «финального согласования», говорит о беспрецедентной степени готовности к завершению конфликта. Впервые за три года у сторон появился общий временной горизонт: не когда-нибудь, а в ближайшем будущем. И если раньше мир казался абстракцией, то теперь он приобретает конкретные очертания — пусть и неприятные для многих. Вопрос теперь не в том, возможен ли компромисс, а в том, смогут ли стороны его отыскать.
