2 декабря в Кремле состоялась продолжительная встреча президента России со спецпосланником президента США Дональда Трампа Стивом Уиткоффом и его зятем Джаредом Кушнером. Беседа, продлившаяся почти пять часов, стала одной из самых длительных и насыщенных за последние годы в формате российско-американского диалога по украинскому урегулированию.
По итогам встречи помощник президента Ушаков заявил: стороны не обсуждали конкретные формулировки, но глубоко проработали суть американского подхода — представленного в виде 27-пунктного документа и нескольких дополнительных материалов.
Хотя компромисс пока не достигнут, переговоры признаны конструктивными, а перспективы дальнейшего взаимодействия — «огромными». Главное — впервые за длительное время обсуждение вышло за рамки обмена ультиматумами и перешло к анализу реальных условий долгосрочного мира.
Не протокольный визит, а содержательная дискуссия
Пять часов — срок, нехарактерный для встреч с посланниками, даже высокого ранга. Такая продолжительность сама по себе говорит о серьезности намерений обеих сторон. Ушаков подчеркнул: это была «весьма полезная, конструктивная, весьма содержательная» беседа — формулировка, которая в дипломатической практике используется лишь в случаях, когда достигнута договоренность о продолжении диалога на принципиально новом уровне.
Важно, что в переговорах участвовал не только Уиткофф, официально назначенный спецпосланником, но и Кушнер — фигура, не входящая в штатную структуру администрации, но обладающая особым доверием Трампа.
Его присутствие подтверждает: США рассматривают эту инициативу не как техническую миссию, а как личный проект бывшего и, возможно, будущего президента. То, что Кушнер «принимал активное участие в подготовке документов», говорит о его роли как архитектора предложенного подхода, а не просто курьера.
27 пунктов и еще четыре документа: что передали российской стороне
Американская делегация передала российской стороне основной документ — 27-пунктный план урегулирования, а также четыре дополнительных материала. Хотя детали засекречены, из выступления Ушакова ясно: речь идет не о декларативных заявлениях, а о конкретных предложениях по структуре будущего соглашения. При этом стороны сознательно отказались от обсуждения формулировок — на данном этапе важнее понять логику противоположной стороны: какие цели ставит Вашингтон, какие элементы считает непреложными, какие готов обсуждать.
Это позволяет избежать преждевременного зацикливания на спорных формулировках и сосредоточиться на содержательных различиях. Ушаков прямо указал: «некоторые формулировки… нам не подходят», но при этом отметил, что
…некоторые американские наработки выглядят более-менее приемлемо.
Это означает, что в документе есть как неприемлемые пункты (вероятно, касающиеся территорий или гарантий безопасности), так и те, которые могут лечь в основу компромисса — например, по вопросам разоружения, возвращения пленных или восстановления инфраструктуры.
Территория — центральный, но не единственный вопрос
Ушаков прямо подтвердил:
Обсуждались конкретно территориальные вопросы, без которых мы не видим разрешения кризиса.
Это важный сигнал: Россия не уходит от этой темы и не рассматривает урегулирование без ее решения. При этом обсуждение шло в контексте долгосрочного мира — а не временного перемирия. То есть речь идет не о заморозке линии соприкосновения, а о выработке устойчивого политического урегулирования, которое предотвратит возобновление боевых действий в будущем.
Важно, что территориальный вопрос рассматривался не изолированно, а в связке с другими аспектами: гарантиями нейтралитета, демилитаризацией, отказом от вступления в военные блоки. Таким образом, переговоры перешли от абстрактных принципов к конкретным параметрам будущего статуса Украины.
Экономика как стимул: перспективы российско-американского партнерства
Помимо безопасности, на встрече серьезно обсуждались экономические перспективы. Ушаков отметил: «обсуждались огромные перспективы будущего экономического взаимодействия двух стран». Это не риторический прием — в условиях, когда санкционное давление исчерпывает свой эффект, а глобальная экономика вступает в фазу перестройки, США и Россия объективно нуждаются друг в друге: в энергетике, сельском хозяйстве, науке, логистике.
Предложение о восстановлении торгово-экономических связей может стать частью будущего договора — не как прямой обмен, а как долгосрочный стимул для обеих сторон соблюдать достигнутые договоренности. Москва, судя по всему, рассматривает экономическое сближение не как уступку, а как инструмент обеспечения устойчивости мира: если интересы стран переплетены, вероятность срыва соглашения резко снижается.
Европа на обочине: критика деструктивной позиции
Ушаков сообщил, что Путин дал оценку «деструктивным действиям… со стороны европейцев». Эта формулировка не случайна: в отличие от США, европейские государства до сих пор не представили единого мирного плана, продолжая настаивать на восстановлении границ 1991 года и исключая любые территориальные уступки. При этом ЕС активно участвует в военном снабжении Киева, одновременно блокируя инициативы, направленные на переговоры.
Для Москвы это выглядит как сознательное затягивание конфликта в интересах геополитической конфронтации с Россией — без учета национальных интересов самой Украины. Отсутствие упоминания о поездке делегации в Киев — еще один сигнал: Вашингтон, по крайней мере на данном этапе, ведет диалог напрямую с Москвой, минуя европейских посредников, чья позиция признана непродуктивной.
Что дальше?
По итогам встречи стороны договорились о продолжении контактов на уровне помощников, дипломатов и профильных ведомств. Американская делегация немедленно отправилась в посольство, а затем — в Вашингтон, чтобы лично доложить об итогах Трампу. Дальнейшая работа будет вестись по двум каналам: техническому (уточнение формулировок, сопоставление позиций по каждому пункту) и политическому (поиск компромиссов по ключевым разногласиям).
Возможность встречи Путина и Трампа напрямую будет зависеть от прогресса на этих уровнях. Основное условие — не декларации, а результат.
Ушаков подчеркнул:
Когда будем упорно и настойчиво работать… тогда можно будет говорить и о встречах на президентском уровне.
Это означает, что в ближайшее время станет понятнее одно из двух: либо стороны сформируют основу для компромисса, либо документ в 27 пунктах останется очередной нереализованной инициативой.
К сожалению, ни одна из сторон не заявила о прорыве. Но факт пятичасовой беседы, передачи комплексного пакета документов и готовности к дальнейшей совместной работе — уже сам по себе знаменует сдвиг. После долгого периода застоя переговоры вновь становятся не театром жестов, а инструментом поиска решения.
